Мерв и мервские каджары (В.А. Жуковский, 1894)

Мерв и мервские каджары

В 1600 году Шах-Аббас из Мешхеда отправился в Херат и, не видевшись давно с Нур-Мухаммедом, приглашал его неоднократно письмами, но Нур-Мухаммед, несмотря на милостивое отношение к нему шаха и громадную оказанную ему услугу, отвечал отказом, последовав наущениям своего везиря и мервского судьи. Аббас, усматривая в таком поступке признаки лицемерия и непокорности, объявил против него поход. Нур-Мухаммед, перебегая из города в город, заперся наконец в Мерве, войдя в него ночью через ворота, обращенные в сторону Ургенджа, и был в нем осажден. Весьма скоро однако он раскаялся в своем безрассудстве и сдался шаху. Как раз в пятницу Аббас вступил в Мерв. В соборной мечети были толпы народа; прочитали хутбу с именем шиитских имамов: «со времени шаха Исмаила прошло в общем 80—90 лет, как в городе Мерв такая хутба не читалась». Мервцы ужасно боялись преследований со стороны Персов из-за религиозной розни, но были успокоены: приказом шахским не велено было на этой почве затевать никаких споров и чинить обид и каждому толку — суннитам и шиитам — была предоставлена полная свобода по своему отправлять моления. Жителям города и крепости была дана пощада: солдатам и состоявшим на жалованье приказано было сложить оружие и разойтись, не находиться более в крепости, а крестьянам предложено было спокойно заниматься земледелием. Затем шах обратил внимание на защиту города. Вокруг крепости при помощи войск выкопали глубокий ров, поправили в ней стены и башни, снабдили ее военными припасами и снарядами. Нур-Мухаммед был смещен и отправлен на жительство в Шираз, где ему на содержание предписано было выдавать по одному табризскому туману в день; в ссылке он скончался в 1612 году.

В главе управления Мервом был поставлен Бекташ-Хан, который оставался в должности до самой смерти в 1609 году; его заменил начальник одного рода Каджарского племени, Михраб-Хан, правивший до 1622 года.

В 1612 году он принимал с большими почестями в Мерве Вели-Мухаммед-Хана Узбекского, брата Имам-Кули-Хана, просит против которого помощи он в третий раз явился в Иран, направляясь в Исфахан к Шах-Аббасу; заходил он в Мерв и на обратном пути, и Михраб-Хан оказал ему неменьший почет, и на помощь дал отряд, сопровождавший его до Чарджуя. На ряду с этим приходилось Михраб-Хану приходить в столкновение с Узбеками, как напр. в 1617 году при вторжении Имам-Кули-Хана.

В год воцарения шаха Сефи (1628) на Мерв было сделано нападение Хивинцами в лице Исфендияр-Хана, брата Абуль-Гази, но оно легко было отражено местным правителем, Ашур-Хан-Чекени, который в должности этой следовал непосредственно за Михраб-Ханом.

В 1632 году Узбеки вновь врываются в Хорасан под начальством Имам-Кули-Хана, рассчитывая овладеть Меручаком и Мервом. Шах-Сефи назначил тогда в Хорасан Халаф-Бека, а в Мерв, за смертью Ашур-Хана, — Муртеза-Кули-Хана, сына Михраб-Хана, «в виду того, что большая часть мервских войск была из племени Каджар, рода Михраб-Хана». Тот немедленно отправился к месту назначения, но тем временем Узбеки успели уже овладеть Мервом и Меручаком, и Муртеза-Кули-Хан остался в Мешхеде. Двинуты были войска за которыми следом шел сам шах.

Некий Ахмед-Султан-Чекени, желая отличиться в глазах шаха и загладить свои проступки, взял проводника и пробрался к Мерву по неизвестной дороге; в полночь подошел к крепости через ряды осаждавших, и оповестил осажденных, которые открыли перед ним и горстью спутников его ворота. Такая отважная выходка побудила Муртеза-Кули-Хана также двинуться из Мешхеда: о своем решении он послал в Мерв гонца, но на дороге и гонец этот, и сам Муртеза-Кули-Хан попались в плен Узбекам, так как проводник повел его обычным путем; его отвели в Бухару. Имам-Кули-Хан, доводившийся Муртеза-Кули-Хану сводным братом по матери, принял его с большим почетом и отправил обратно в Мерв, а Узбекам воспретил дальнейшую осаду этого города.

По возвращении из плена, Муртеза-Кули-Хан был вторично назначен шахом Сефи правителем Мерва, которым и оставался, вероятно, до 1644 года, когда на такую же должность был переведен в Мешхед, а потом назначен сипехсаларом.

Во время его правления Имам-Кули-Хан предпринял хадж в Мекку через иранские владения в 1640 году, и об этом докладывал шаху Муртеза-Кули-Хан; шах Сефи назначил ему на путевые издержки 1000 туманов деньгами и 500 туманов материями.

Через пять лет, стало быть, уже при Шах-Аббасе II, Недир-Мухаммед-Хан, брат Имам-Кули-Хана, оставленный последним в качестве наместника, провозгласил независимость; после некоторых неудач он бежал в Бальх, искал помощи в Индии у Шахджихана, а когда это оказалось бесполезным, появился в Мерве. Начальник города, Али-Кули-Хан, неоднократно докладывал о нем Аббасу II, и он, назначив ему 1000 туманов на издержки, пригласил его в Исфахан; при этом правителям городов предписано было делать ему всюду торжественные встречи и оказывать всякие услуги, а при возвращении через Хорасан и военную помощь, чтобы добиться ему утраченной самостоятельности в Туркестане.

К этому времени относится последнее большое описание Мерва в географическом сочинении «Мироуказатель» известного турецкого библиографа, Хаджи-Хальфы († 1658). Его сведения основываются на показаниях древних арабских географов в весьма незначительной части и на сочинениях «Услада сердец» Хамдаллаха Казвинского и «Райские сады» Асфизари главным образом.

Хаджи-Хальфа говорит: Мерв Шахиджан старинный город, лежит в равнине вдали от гор. Говорят, что строитель его «Двурогий», а по «Усладе сердец» построил его Тахмурас, а Александр Македонский сделал его столицею. Потом Абу-Муслим построил в нем соборную мечеть, а около нее высокий, художественно отделанный «дом правления»: куполообразное здание в 50 локтей, а по четырем сторонам по двери, от которых идут портики в 30 локтей ширины и 60 локтей длины. В нем пребывал халиф Мамун, будучи хорасанским правителем; потом были в нем Саффариды и из Сельджуков Джагар-Бек, внук его султан Санджар и Мелик-Шах; последний вокруг всего города вывел стену в 12,300 сажен («куладж»). Воздух в нем гнилостный, почему жители в нем болезненны; особенно распространена болезнь «ришта». Вода в Мерве из Мервруда, который называют также рекою Мургабом. Так как почва здесь солончаковая, то хлеб и шелк родится в изобилии и дает хорошие сборы. Посев приносит урожай в сам-сот. Из мервских фруктов хороши — виноград, дыня и груша; в сушеном виде они вывозятся в отдаленные места. Из Мерва вышло много известных мужей... между прочими Абу-Муслим Хорасанский и один из сподвижников Мухаммеда, Бурейда-ибн-ал-Хусейб... Муин-ал-Дин (Асфизари) говорит, что Мерв состоит из двух городов: один старый, который построил Мелик-Шах (?); теперь он разрушен и в нем находится его надгробие, — здание чрезвычайно крепкое и прочное.

Другой город — новый, который возвел Мирза-Санджар. Во время Санджара Сельджукского Мерв был сильно разрушен, но потом постепенно обстроился. Когда Чингиз-Хан покончил резню и грабеж в Бальхе, он отправил сына своего Тули-Хана с 60,000 войск в Мерв; тот осадил его. После битвы (осады?), длившейся 22 дня, мервский начальник Муджир-ал-Мульк, один из эмиров султана Мухаммед-Харемзшаха, выйдя с большими подарками, подчинился. Четыре дня жителей выгоняли в поле; пощадили 400 человек, остальных разделили между монгольскими войсками: на каждого пришлось по 400 человек, их перебили; было избито несколько сот тысяч человек, осталось в живых только четверо... Мерв оставался разрушенным до султана Шахроха, во время которого собрался народ. Мирза-Санджар, выказав старание в заселении Мерва, построил новый город и теперь два города — старый и новый. Мир-Али-Шир сказал стих:

«Сердце старика и юноши оживляется любовью,

(Подобно тому как) строитель старого Мерва — Санджар и нового также Санджар».

В Мерве мнохо волостей, каковы Махан, Талхатан.

В «Путях» (т.е. «Книге путей государств» Истахри) говорится, что цитадель старинного города возвел Тахмурас, а самый город — Александр; в нем три мечети: одна, построенная в первое время ислама; вторая — «старая мечеть»; третья — мечеть Хаман (чит. Махан). По четвертям, на которые делится город, протекает несколько каналов: канал Хурмузкара — هرمز قره (чит. Хурмузферрэ), канал Махан — ماهان (чит. Маджан); он течет перед новою соборною мечетью и на нем находятся «дом правления» и тюрьма; канал Зарик (чит. Разик) протекает перед «городскими воротами», вода из него отводится в цистерны; на этом канале помещается старая мечеть, и на нем же большая часть кварталов и построек города. В Мерве четверо ворот: ворота городские и соборной мечети, ворота Шейхан (чит. Синджан), ворота Б.р (بر) и ворота Мушкан, — это хорасанские ворота, здесь находился дворец Мамуна. Все эти каналы отводятся из большой реки, которая называется Мерверруд или Мургаб: при деревне Раукан — رونق (чит. Разик) в каждую местность отделяется малый канал...

Хаджи-Хальфа сообщает также расстояния Мерва от разных городов и дорожники, причем иногда впадает в противоречие, может быть, потому, что смешивает «протяжение дневного пути» с «остановкою» (منزل и مرحله).

От Мерва до: Сарахса 6 стоянок; — Амоля, на берегу Аму, 6 стоянок; Херата 11, 12 стоянок, 12 дневных переходов; Абиверда 3, 6 стоянок, 3 дневных перехода; — до Бальха 11 стоянок; — Нишабура 12 дневных переходов (?); — до Бухары 12 дневных переходов.

Дорога из Херата в Мерв: Сегабад 5 фарсахов; — Бадагис 5 фар.; — Б.рэшур بعره شور 8 фар.; — Тун 5 фар.; — Маргзар-дерэ 5 фар.; — Бус.руд 5 фар.; — Мерверруд 4 фар. Всего от Херата до Мерверруда 37 фарсахов. Далее: — Касаба Ахнеф 5 фар.; — Хураб 4 фар.; — Асадабад 6 фар.; — Фарши فرشی 7 фар.; — Х.табад حتاباد 5 фар.; — Мехдиабад 7 фар.; — Фарис فارس 6 фар.; город Мерв 7 фар. Всего от Мерверруда до Мерва 47 фарсахов.

Дорога из Мерва в Ургендж: деревня С.к.ри سقری 5 фарсахов; — Абдан Гяндж 2 фар.; Рабат Суран 8 фар.; — Чах Бирун 8 фар.; — Рабат Нушагер 7 фар. (в этом переходе около 2000 сажен («куладж») движущегося песку); — Сенгабад 7 фар.; — Тахири 6 фар.; — Рабат Буд 10 фар.; — Дарган 10 фар.; — Х.ф.рбенд 7 фар.; — Рабат Дехан-Шир 5 фар.; — здесь между двух гор образуется теснина, через которую Аму проходит с страшным шумом и громом; — С.н.д.бур سندبور 4 фар.; — Хезарасп — 10 фар.; — деревня Азрак 10 фар.; — Мар.х.с.мин مارحسمین 7 фар.; — Андераб.нан 6 фар.; — Сураван 2 фар.; — город Ургендж 6 фар.; всего от Мерва до Ургенджа по этой дороге 124 фарсаха (по счету выходит только 120).

За время последних Сефевидов внимание персидских летописцев всецело почти поглощено событиями афганского нашествия и Мервом они не интересуются. Город этот вновь упоминается под 1740 годом, когда через него прошел Надир-Шах, возвращаясь из покоренных им Бухары и Хивы, и этот проход обошелся мервскому правителю довольно дорого. В записках Ходжа-Абд-ал-Керима, состоявшего при Надире во время его возвращения из Индии в Персию, мы находим по этому поводу нижеследующие подробности. Надир известил управителя Мерв Шахиджана, что после подчинения Хивы он пойдет в Мешхед по дороге Мерв—Келат. Так как от берегов Аму-Дарьи до пределов Мерва песчаная пустыня, то войско не может проходить более 10—11 фарсахов в день, и он на переход от Чарджуя до Мерва употребит четыре дня. Для первого дня воды хватит из Аму; на второй остановке хотя и есть большое водовместилище, под названием Абисар, но из опасения, что его окажется недостаточно для столь большой армии, мервский правитель должен приказать вырыть около тридцати колодцев, которые вообще употребляются с песчаных местах и делаются следующим образом: внутрь выкопанного колодца по величине его диаметра опускается деревянный сруб, наполненный соломою и травою, которая и мешает осыпаться в него песку. На третьей стоянке таких колодцев приказано было выкопать 80. Для четвертого дня Надир велел вырыть большой водоем и наполнить его водою при помощи канала в три фарсаха длины из мервской реки (Мургаба). Последний переход был в пятнадцать фарсахов. Кроме того тому-же правителю предписано было: заготовить возможно большее количество бурдюков для воды на мулах и лошадях и, наполнив их водою из нового резервуара, выслать на 5 фарсахов вперед, чтобы войска при движении могли утолять жажду. Эти наказы, говорить Ходжа-Абд-ал-Керим, правитель Мерва исполнил в точности.

Несмотря однако на такие мероприятия, переход из Чарджуя в Мерв был очень утомителен: при движении погибло много людей и скота. В Мерве Надир пробыл десять дней и потом уже направился в родной город Келат. «Мерв должен был быть красивым городом, судя по его развалинам, но теперь он в таком-же точно положении, как Херат», замечает тот-же писатель.

При подчинении Хивы Надир освободил много персидских и русских пленников, всего до 12,000 человек (в крепости самой Хивы было найдено таковых 4,000 человек); им были даны лошади, вьючные животные, припасы для возвращения на родину. Русским дано было позволение идти, куда им угодно; из персидских же хорасанских пленников часть была возвращена родственникам, у кого таковые нашлись; часть же поселена в местечке «Чешмеи-Халиджан», в четырех фарсахах расстояния от города Абиверда; к ней было присоединено большинство выведенных из Хивы 4,000 хивинцев. Новое поселение названо было «Хейва-Абад».

Управление Хорасаном Надир вручил Насраллах-Мирзе, но кто при нем стоял во главе Мерва, неизвестно.

В 1742 году в Мерве останавливается с войском этот Насраллах-Мирза, посланный Надиром для подавления вспыхнувшего мятежа в Хиве; и отсюда-же, по принесении бунтовщиками повинной, просить за них пред Надиром: последний назначил в Харезм, по просьбе самих Узбеков, Ильбарсова сына, Абу-л-Мухаммеда.

После 1750 года, когда, со смертью Надира, на одном из обломков его владений подняли голову и Афганцы, Мервом овладел афганский Ахмед-Хан. Это подчинение однако было непрочное, так сказать, временное, мимолетное: Мерв продолжал оставаться в зависимости от Персии, при ставленнике которой, ставленнике родовом, мы и застаем город через сорок лет в моменте его почти последнего существования. Удар был нанесен Бухарою и мервский вопрос был, кажется, разрешен на почве религиозной розни суннитов и шиитов. Слово о событиях этих дней предоставим современнику — Абд-ал-Кериму Бухари.

Падение Мерва при Шах-Мураде Бухарском по сведениям Абд-ал-Керима Бухари и Мухаммед-Мир-Али-Бухари. Эмир-Хайдер. Описание Мерва Габайдулла-Амирова. Перенесение Мерва на новые места.

В Бухаре в это время властвовал Шах-Мурад-Би (он же Масум, Бекджан,) сын Даниял-Би, а в Мерве Байрам-Али-Хан из рода Каджаров Иззэддинлу, которые, как мы видели, стали править в Мерве со времени Аббаса I, — мать его была Туркменка из племени Салор. Байрам-Али, при жизни Даниял-Би, находился с ним в самых лучших отношениях; последний в письмах именовал его даже «мой сын». Узнав о смерти Данияля, Байрам-Али отправил в Бухару послов с богатыми подарками и письмом соболезнования, а в Мерве велел читать Коран, раздавал воду и жизненные припасы за упокой души его. «Это был мой отец, говорил Байрам-Али, и старался жить со мною в мире».

Поход на Мерв был предметом постоянных забот Мурад-Би и он старался отделаться от Байрам-Али. Наконец дан был сигнал враждебных действий. Мурад приказал отряду Туркменов с берегов Аму и 2,000 узбекских всадников отправиться на грабеж Мерва. В это время Байрам-Али управлял городом уже три года.  Количество его всадников достигало 5,000 человек, да располагал он еще 3,000—4,000 Туркменов-грабителей и разбойников, и с этими силами бил и брал в полон всех, кто на него нападал, «как волк, который врывается в стадо баранов». На Туркменов он наводил ужасный страх и  «такого героя среди Персов еще не рождалось». Шах-Мурад решил прибегнуть к хитрости. Он расположился в Чарджуе лагером, чтобы отсюда напасть на Мерв с 6,000 всадников.

Один Туркмен, шпион Байрам-Али, отправился в Мерв и сообщил о прибытии Шах-Мурада в Чарджуй. Последний однако оставался в этом городе только одну ночь: оставив там войско, сам он, в сопровождении нескольких офицеров, возвратился в Бухару. Другой лазутчик, сопутствовавший Мураду, доведя его до дворца, поспешил в Мерв и объявил, что Шах-Мурад по недостатку мужества возвратился во свояси. Этот лазутчик был человек, внушавший полное доверие: Байрам-Али, положившись на его слова, почувствовал себя спокойнее. Между тем Шах-Мурад, исполнил во дворце у себя публичную вечернюю молитву, возвратился, удваивая переходы, в Чарджуй, а отсюда после форсированного марша ночью появился в окрестностях Мерва. 4,000 всадников он, пользуясь местностью, скрыл в засаде, а 1,000 пустил вперед на грабеж.

Весть об этом вторжении дошла до Байрам-Али в полночь.

Он отправился тотчас же. Мать пробовала остановить его, говоря, что она видела про него дурной сон, что не следует пускаться в путь ранее зари. Байрам-Али, не внимая просьбам, велел трубить и во главе 150 легковооруженных всадников направился пресечь дорогу из Бухары, — прочие его воины пошли по другому направлению.

На рассвете Байрам-Али натолкнулся на неприятельских мародеров: он бил всех встретившихся. При этом взял в плен зятя Шах-Мурада, Кара-Ходжу. Отведенный, по собственной просьбе, к Байрам-Али, он сказал: «Я одна из больших особ Бухары, я зять Шах-Мурада, верьте моим словам». — «Что ты имеешь сказать?» спросил Байрам-Али. — «Не ходите вперед; Шах-Мурад поместил против Вас в засаду 6,000 смелых всадников, вы же малочисленны; дай Бог, чтобы вы не погибли. Теперь я пленник в ваших руках и даю вам доказательство доброго расположения».

Просьбы и мольбы несчастного ходжы были оставлены без внимания. «Ты лжешь», сказал ему Байрам-Али, «Шах-Мурад совсем не приходил», и ударом сабли отрубил ходже голову.

Байрам-Али пустился преследовать беглецов; вдруг с шести сторон появились всадники и окружили его: сам он был сражен пулею, 150 всадников его попросили пощады и были взяты в плен. Голова Байрам-Али была отрублена и отправлена в Бухару, где в течении недели была выставлена на месте казней.

Все окрестности Мерва были опустошены; головы убитых всадников сложены у подножия виселицы; труп Байрам-Али возвращен его матери. Взятие Мерва Шахиджана произошло в 1785 году. Был заключен призрачный мир и Шах-Мурад возвратился в Бухару.

Байрам-Али имел трех сыновей: старший, Мухаммед-Хусейн, человек умный и знающий, жил в Мешхеде; второй — Мухаммед-Керим-Хан и третий — Мехди-Хан находились в Мерве. Отцу наследовал Мухаммед-Керим.

При взятии Мерва сем знатных жителей были захвачены в плен и уведены в Бухару, где Шах-Мурад предложил им исповедовать ислам по суннитскому толку. Они приняли это предложение и настойчиво просили позволения возвратиться в Мерв, чтобы посоветовать Мухаммед-Керим-Хану передать город Шах-Мураду. «Мы будем вам покорны, и вы будете смотреть на нас, как на своих подданных», сказали они. Шах-Мурад велел дать этим вельможам, начальникам племени, почетные одежды и отправил их в Мерв.

По прибытии они созвали родственников и членов и сказали «Мы не можем сопротивляться Узбекам, лучше нам подчиниться и избавить семьи наши, детей и страну от бедствий; у нас нет сил, помощи ждать неоткуда, денег тоже нет совсем...»

Горожане, казалось, были расположены последовать их словам, но они с такими же советами обратились к Мухаммед-Керим-Хану. Последний посоветовался с везирем Мухаммед-Кули-Ханом. «Эти семь вельмож, сказал везирь, были в плену в Бухаре; опасение за жизнь побудило их последовать суннитскому толку, они содействовали интересам Шах-Мурада и теперь склоняют население на дурной путь. Лучше сегодня же отделаться от них, чтобы уничтожить всякий повод к смутам и беспорядкам.» Керим-Хан согласился с мнением Мухаммед-Кули-Хана. Однажды приказано было позвать вельмож, чтобы покончить переговоры; они, не подозревая никаких дурных замыслов, явились в приемную залу Керим-Хана. Долго говорили; Керим-Хан под каким-то предлогом удалился; шайка вооруженных кинжалами и саблями людей ворвалась из комнаты, где она была спрятана, и в одну минуту перерезала семерых вельмож; дома их были отданы на грабеж.

По прошествии некоторого времени население Мерва, утомленное Мухаммед-Керим-Ханом, призвало брата его, жившего в Мешхеде, Хаджи-Мухаммед-Хусейна, который немедленно же явился. Он был очень огорчен избиением «семи» и погубил Мухаммед-Кули-Хана, по наущению которого было совершено это преступление. Хаджи-Мухаммед снарядил посла в Афганистан к Тимур-Шаху просить помощи.

Шах-Мурад вторично двинул на Мерв войско. Город был сильно укреплен и окружен глубоким рвом; овладеть им в короткое время было трудно. На реке была плотина, выстроенная в старину из камня, связанного горной смолой и гидравлическою известью. Плотина эта — постройки султана Санджара: ее защищает сильная крепость, почему овладеть ее не легко.

Шах-Мурад, пограбив окрестности города, хотел уже удалиться в Бухару, как начальник плотинного замка, мстя Хаджи-Мухаммед-Хусейну за женщину, отнятую у него силою, послал через купцов Шах-Мурад письмо, в котором предлагал ему передать замок, охранявший плотину. Новость эта доставила ему большую радость. В сопровождении 4,000 всадников Мурад появился у плотины. Начальник вышел к нему навстречу и передал крепость. Эмир приказал ломать запруды; в несколько часов плотина была разрушена и Мерв оказался лишенным воды. Мурад приказал вывести живших в крепости в Бухару, а самую крепость срыл. Плотина эта находится в расстоянии двенадцати фарсахах от Мерва. Недостаток воды не позволил жителям ни обрабатывать, ни засевать полей. Наступила засуха, а за нею не замедлил появиться и голод.

Тимур-Шах прислал для защиты Мерва 5,000 всадников под начальством Лешкери-Хан-Бердурани; доставлены были также из Херата запасы зерном. Меры эти продлили сопротивление, но нечастные горожане все-таки находились в ужасном положении.

Пока афганский военачальник находился в Мерве, Мурад воздерживался от действий; но скоро между союзниками наступил раздор. Лешкери-Хан, возмущенный грубостью Хаджи-Мухаммед-Хусейна, который в запальчивости убил его сына за любовную связь с его сестрою-вдовою, вывел из Мерва афганских солдат и предложил мервцам переселиться в Херат: за ним ушло более 2,000 семейств.

Положение мервских горожан становилось все более тягостным. Хаджи-Мухаммед-Хусейн, узнав, что брат его Мухаммед-Керим из Мешхеда задумывает перебраться в Бухару, решил опередить его. Он поспешил отправить в Бухару несколько знатных особ, чтобы просить милости и засвидетельствовать покорности. Обрадованный Шах-Мурад благосклонно принял послов и одарил их подарками. Послы возвратились в Мерв и Хаджи-Мухаммед-Хусейн направился в Бухару с блестящими дарами, сопровождаемый именитыми горожанами. Шах-Мурад выслал им на два дня пути торжественную встречу и с почетом ввел в город. Хаджи-Мухаммед-Хусейна поместили в Чехарбаге; он думал, что ему будет возвращено управление Мервом, но прошло несколько дней и Шах-Мурад предложил ему и некоторым именитым мервцам вызвать их семьи в Бухару. Хаджи-Мухаммед-Хусейн поневоле согласился и отписал в Мерв, чтобы семья его выехала, не вселив ни в ком подозрения.

В это время прибыл из Мешхеда в Бухару Мухаммед-Керим-Хан и был принят с почестями.

Шах-Мурад тайно отправил 5,000 всадников, которым приказал вступать в Мерв потысячно, после отъезда из города семейства Хаджи-Мухаммед-Хусейна; им же он предписал выселить из города 5,000 семейств, а также родственников и слуг Мухаммед-Хусейна, Керим-Хана и именитых горожан. Посланные войска должны были составить мервский гарнизон; через несколько дней приказано было выселить еще 2,000 семейств, так чтобы всего в городе не оставалось более 2,000—3,000 семей.

Когда посланные с письмом Хаджи-Мухаммед-Хусейна прибыли в Мерв, в Бухару отправили семейства Байрам-Али-Хана, Хаджи-Хусейн-Хана, Мухаммед-Керим-Хана и Мехди-Хана. Войска вступили в город отрядами в тысячу человек безо всякого сопротивления. Жители, согласно предписанию, были выселены в Бухару и в Мерве осталось только 3,000 семей суннитов и 2,000 семей шиитов.

Общее количество выведенных в Бухару простирается приблизительно до 17,000 семейств. Таким образом Шах-Мурад стал господином мервской провинции, которая лишилась своего старинного благосостояния. Плотина, которая снабжала город и местность водою, была восстановлена. Правителями Мерва Шах-Мурад назначил своих братьев, Омар-Би и Фазиль-Би; они два года мирно управляли, но потом, поддавшись внушениям Туркменов, возмутились. Шах-Мурад двинул войска, но городом овладеть не мог; вторично разрушил плотину и возвратился в Бухару.

Омар-Би задумал вымогать с жителей деньги и взять к себе на жалованье Туркменов. Горожане, проведав о таком намерении, собрались в количестве тысячи человек и осадили замок (цитадель), в котором жили Омар-Би и Фазиль-Би, закрыв предварительно городские ворота, чтобы не пропустить Туркменов; захватили 300 Бухарцев, военных и гражданских, судью и заведующего полициею. Омар-Би не мог сопротивляться; он попросил пощады и позволения удалиться с детьми и Фазиль-Би через ворота цитадели, которые открывались снаружи города. Жители исполнили его просьбу: Омар с братом и семейством отправились через пустыню в Шахрисабз.

После отъезда их, мервские горожане снарядили в Бухару гонца с письмом, в котором извещали, что правители их бежали.

В ответ на это Мурад отправил в Мерв 5,000 всадников, под начальством Мухаммед-Эмина Сипехсалара, и городским начальником назначил Бедель-Мирзу, а в следующем году заменил его своим сыном, Дин-Насир-Беком. Плотина мервская была восстановлена.

К переселенцам из Мерва Шах-Мурад относился хорошо и к семейству Байрам-Али-Хана, так что они, довольные условиями, перешли в суннитский толк. Мервцы в Бухаре ввели новые обычаи.

Хаджи-Мухаммед-Хусейн-Хан и Керим-Хан бежали в Персию, но дети их и внуки остались в Бухаре.

Другой писатель, мало известный, Мухаммед-Мир-Али-Бухари, автор «Истории Султан-Сейид-Эмир-Насраллаха», о падении Мерва при Шах-Мураде рассказывает несколько иначе.

В Бухару пришло известие из Чарджуя, что управитель Мерва, Байрам-Али-Хан, с головорезами и негодными Персами приказал грабить на дороге мусульманских купцов-суннитов; много торгового люда остановилось поэтому в Чарджуе. При одном только слухе Шах-Мурад счел своим священным долгом идти на Мерв войною. Он собрал улемов и эмиров и учинил совет. Мурад сказал: «что посоветуете мне, о улемы и эмиры? Мервские Персы ограбили мусульманских купцов и отняли у них добро. Что бы посоветуете? Если мы в войне с ними умрем, мы мученики за веру, если постараемся — бойцы. Я счел своим долгом воевать». Улемы ответили, что они желают сделаться бойцами за веру и последуют всюду за шахом. Приказано было собраться войскам; по всем селениям приказано было глашатаям объявить, чтобы выходил всякий, желающий борьбы: собралось к высокому стремени много народа. Двинулись, перешли Аму у Чарджуя и, не останавливаясь, отправились в Мерв. Персы, услышав о движении войска, преградили путь. На утро завязалась битва, в которой участвовал и ободрял войска сам Мурад-Би. Байрам-Али-Хан попался в руки врагов; его привели к Мураду, который пробовал убедить его сделаться суннитом, братом его и другом. Тот отказался; ему отрубили голову и отправили в Бухару. Потом Бухарцы подошли и стали против мервских ворот. Сын Байрам-Али-Хана, Хаджи-Хан, засыпал ворота землею и защищал пушками замки и стену крепости. Мурад видел, что взять город невозможно; собрал совет. Решено было, что успех возможен только тогда, если осушить воду; эмиры посоветовали Мураду возвратиться и для окончательных расчетов прийти еще раз. Мурад удалился в Бухару. При втором походе он направился уже прямо к плотине на Мургабе, и стал с войском против охранявшей ее крепости. Отдохнув три дня, он на четвертый велел открыть пушки; осада продолжалась два—три дня; наконец осажденные покинули крепость. Туркменам приказано было принести 1,000 лопат, 1,000 больших и 1,000 малых топоров; войско со словами «Господ велик!» ринулось, стало ломать плотину и выпустило воду. Месяц она держалась в самом Мерве, но потом иссякла; у жителей не хватило сил сопротивляться и Хаджи-Хан сдался. Его со многими другими переселили в Бухару; в Мерв Мурад оставил своего брата, Омар-Кушбеги, и обещал, что в следующий раз, как он придет, починить плотину. От Омара скоро один за другим стали поступать доклады, что жители Мерва разбегаются от безводия. Мурад появился в Мерве и отсюда пошел к плотине; во все стороны были разосланы оповещения, чтобы собирался народ и нес орудия, необходимые для исправления. Уровень воды понизили, спустив ее в другом месте, и плотину запрудили. В крепости Мурад оставил своих людей и возвратился в Мерв; исправив в нем мечети, училища, назначил судью и с спокойным сердцем удалился в Бухару. Затем, по прошествии некоторого времени, узнав, что Омар в Мерве непокорствует, он двинулся, отнял у него город и оставил там своего сына, Дин-Нияза, с вельможами.

Крутая расправа бухарского эмира с Мервом произвела не особенно хорошее впечатление на персидского шаха Ага-Мухаммеда, династии Каджарской, и служила косвенною причиною появления его в Хорасане с войском в 1795 году. Находясь в Мешхеде, он отправил Шах-Мураду письмо, в котором замечал, что «нет нужды излагать старые истории сефевидских государей, начиная с Исмаил-Шаха и современников Мухаммед-Хана Шейбани и других до Надир-Шаха Афшарского и Абуль-Хейра Узбека: мы знаем, да и вы также знаете, что случилось; всем известно, что Мерв Шахиджан, Бальх, Кабул, Кандахар и Сеистан составляли часть владений иранских падишахов: что вам теперь приключилось, что вы овладели Бальхом и Мервом и простерли руку на убиение Байрам-Али-Хана, родом Иззэдинлу нашего высокого каджарского племени? Возобновление старинной вражды Ирана и Турана не доставит вам никакой пользы. Результаты времен Тура и Пешенга, Афрасияба и Кейхосрова известны и о них слышали. Играть с хвостом льва не дело мудрых людей, и щекотать ухо тигра — не в правилах умных и рассудочных... Мир весь происходит от Адама и Евы, и если роду туранских государей прилично хвастаться славою и свойственно гордиться величием, то ведь и наша ветвь от того-же самого корня: род Каджар-Нойона не ниже Манкыта, — племя наше славное и достойное даже выше Салдуса, Джелаира и Узбека. Следует воздать хвалу Господу мирохранителю, что владения Турана и Ирана, Визании и России, Чина и Мачина, Хатая, Хотана и Индостана он даровал великим домам турецким. Поэтому лучше, чтобы каждый довольствовался своими владениями, не ставил ног за назначенные границы, возвратился бы к своему наследственному тронному месту и «училищу» и не изощрялся бы в недружелюбии и безмерных притязаниях; тогда и мы в свою очередь удовольствуемся старинными пределами и границами Ирана и не пойдем за черту Оксуса...»

Когда Шах Мурад получил это удручающее письмо, он позвал к себе Мухаммед-Хусейн-Хана, сына Байрам-Али-Хана, посоветовал ему быть покорным шаху персидскому, а сам в страхе, с трепетом сердца, удалился в Бухару.

Так говорит один персидский летописец; другой же прибавляет, что Ага-Мухаммед-Шах предложил или возвратить всех мервских пленников, или готовиться к войне; Мурад предпочел последнее, но дела с русскими отвлекли персидского государя из Хорасана в Адербайджан, и угроза кажется, осталась только угрозою; других мер принято не было: во главе управления «всем» Хорасаном был поставлен Мухаммед-Вели-Мирза с 10,000 всадников, но о Мерве в частности никаких сведений нет, — он продолжал оставаться в руках Бухарцев.

После смерти Мурада в 1799 году ему наследовал сын его, Эмир-Хайдер, который из подозрения вырезал самым безжалостным образом около тринадцати человек сыновей и родственников Байрам-Али-Хана.

Подозрение распространил он и на брата своего Дин-Насир-Бека (Насир-ал-Дин-Турэ у персидских историков), которого вызвал в Бухару из Мерва и на первых порах обласкал его и с почетом вновь водворил в управляемом им городе. Дальнейшие приглашения Дин-Насир отклонял и, из страха пред братом, завел сношения с персидским правительством. В 1804 году он через посредство хорасанского правителя обратился за помощью к Фатх-Али-Шаху, который отнесся к нему чрезвычайно милостиво: назвал его своим сыном, послал ему в подарок драгоценный венец, а Мухаммед-Вели-Мирзе приказал оказать ему поддержку. Через три года Дин-Насир-Бек с семейством и 1,000 домов Мервцев окончательно переселился в Персию. Эмир-Хайдер косо смотрел на связи брата с Персиею и, двинув против него войска, разрушил плотину на Мургабе, вследствие чего жизнь в Мерве сделалась до крайности тяжелой. Дин-Насир неоднократно сообщал об этом Мухаммед-Вели-Мирзе; наконец по приказу Фатх-Али-Шаха в Мерве был отправлен Мухаммед-Хан, хорасанский «наиб», который и доставил в Мешхед Дин-Насира со сказанными выходцами; ему назначена была приличествующая его положению пенсия, титул «Эмир-Дин-Насир-Мирза», и он долгое время жил в Мешхеде; в 1829 году отправился путешествовать в Константинополь, оттуда в Россию, где и скончался. О походе Эмир-Хайдера на Мерв и положении последнего говорить и Бар. Мейендорф, бывший в Бухаре при посольстве Негри в 1820 году, следующее: «... Сын Мурада, Эмир-Хайдер, основательно опасаясь влияния, каким пользовался в Мерве брат его, Насир-Бек, губернатор этого города, повелел переселить всех жителей его, в числе 25,000, в Бухару. Насир-Бек бежал в Мешхед в Персию, а Мерв превратился в пустыню. Хан Эмир-Хайдер содержит в Мерве гарнизон от 400 до 500 человек, который сменяется три раза в год. На Мерв смотрят как на место ссылки, так как туда отправляют преступников, которых не хотят наказывать смертною казнью; город этот, не считая гарнизона, имеет 500 жителей; окрестности снова начинают возделываться. К городу проведено только небольшое количество оросительных каналов из Мургаба, реки протекающей в двадцати верстах от Мерва и теряющейся, вероятно, в песках, лежащих на север от него. Не желая допустить Мерв к новому заселению, дабы жители его, пользуясь изолированным положением, не могли вернуть свою независимость, хан бухарский не позволяет туда проводить много каналов воды.»

В «Записках Мирзы Шемса Бухари», отношения Мир-Хайдера и Дин-Насир-Бека изложены так. По воцарении Мир-Хайдер повел беседу с Хакимом-Кушбиги: «... желания мои удовлетворены, но остается еще нечто, а именно то, что братья мои Дин-Насир-Бик и Мир-Хусейн-Бик сидят один в Мерве, другой в Самарканде. В настоящее время, конечно, кольцо покорности в ушах у них держится крепко, и ни тот ни другой из повиновения мне не выходят; да может прийти пора, когда восстанут они на меня. Не худо подумать об отвращении этого заранее... Пошлю-ка к народу и служилым людям Мерва и Самарканда грамоты такого содержания, чтобы они, схватив Дин-Насир-Бика и Хусейн-Бика, представили их ко мне, и что за это награжу я их царскою милостию моею так, что век свой будут дивиться и благодарить, а если не исполнять этой воли моей, так пойду на них со многим войском, города их поберу и с землею сравняю, имущество отдам на разграбление, жителей, мужчин и женщин, перережу. Хаким-Кушбиги изготовил грамоты такого содержания, и отправил по назначению... Жители Мерва, по получении письма, сами принесли его к Дин-Насир-Бику, — ради того, что заботлив он был о народе и добр до служилых людей, — говоря: «все мы жизнью и имуществом своим готовы жертвовать за нашего царевича; что ни прикажет он, все с радостью исполним». Обнадеженный выказанною жителями преданностью, Дин-Насир-Бик написал и послал к Мир-Хайдеру такое письмо: «По кончине родителя нашего, области ему принадлежавшие следовало бы, как общее наследие, разделить между братьями поровну; вместо того вы все захватили себе. Осталось в руках моих землица, и ту хотите вы отнять; но люди сами своими же руками не отдают своего достояния, а отстаивают его не жалея головы». Отдавая Мерв в управление Дин-Насир-Беку, эмир Шах-Мурад оставил ему до десяти тысяч человек доброго войска из беков и бекзадэ бухарских: последствием было то, что из одной семьи отец был в Бухаре, а сын в Мерве, из другой отец жил в Мерве, а сын в Бухаре. Прочитав письмо Дин-Насир-Вика, Мир-Хайдер распалился гневом, собрал многочисленное войско и пошел на Мерв. С немалою силою тоже вышел на встречу и Дин-Насир-Бик. Дней двадцать происходили между ними кровопролитные сшибки, много голов пало с обеих сторон и Мир-Хайдер должен был возвратиться безуспешно в Бухару. С тех пор он ежегодно два-три раза ходил войною на Мерв и, побившись с Дин-Насир-Биком, опять удалялся в Бухару. По истечении трех лет предпринял новый поход, но после нескольких сшибок с мервским войском, прибегнул к хитрости: притворился разбитым и показал тыл неприятелю. Войско Дин-Насир-Бика пустилось преследовать бегущих; но на пути между Мервом и Чегарджуем эмир остановился, окружил преследовавший его отряд в 5,000—6,000 человек, истребил его и, велев отрезать головы всем убитым, сложил из них пирамиду невдалеке от Чегарджуя: место это и теперь известно под именем «Келлэ - Менарэ» (пирамида из черепов). Когда весть об этом дошла в Мерв до Дин-Насир-Бика, он посадил на аргамаков двух жен своих, двух-трех малолетних детей, и, взяв с собою человек пятьдесят самых близких и доверенных людей, поскакал во весь дух к Мешхеду, куда и добрался в шесть дней Мир-Хайдер, получив в Чегарджуе известие о бегстве Дин-Насир-Бика, вернулся к Мерву и вступил в оный беспрепятственно. Отдохнув здесь несколько дней, правителем города поставил военачальника Елкап-бия, значительную часть жителей выселил, затем возвратился с торжеством победителя в Бухару».

В первый год воцарения Эмир-Хайдера через Мерв проезжал Габайдулла-Амиров, оставивший между прочим и о нем любопытные заметки. «Перешед границу Бухарии, Амиров решился отправиться в Персидский город Мавру, в древности называемой Шаги-джаган, до которого от Чарчжюя считают обыкновенно верховою ездою 9 и 10 суток, или до 400 верстов. На песчаном пути, ведущем к сему городу, встречаются только два колодезя; в 5 верстах от Мавры песок оканчивается и на черной плодородной земле растут деревья, годные для строений. Вокруг же самого города находятся многие хорошие сады, орошаемые водопроводами, прорытыми из реки Бянди-Султан. Город сей обведен стеною, глиняною, или из необозженого кирпича, имеющего вышины примерно 4 сажени, толщины 4 аршина, а в окружности до 6 верст, и трои ворота. В кремле, а по названию жителей Арыс, существует дворец Хана, по имени Байрям-Алия. Жители Мавры суть Персияне; они очень ласковы, обходительны, гостеприимны и справедливы; росту высокого, крепки и небезобразны. Одеваются чисто: платье носят из тонких сукон и шелковых тканей, делаемых на лучших Персидских и Индейских фабриках. Пищу употребляют почти ту-же самую, как и вообще Магометане, приправляя оною для лучшего вкуса различною зеленью и душистыми пряными кореньями. Они живут в глиняных мазанках. Для езды употребляют, как и Бухарцы, верблюдов, ишаков и частью лошадей, запрягая их в одноколки. Щеголяют аргамаками.

Сюда приезжают для торговли Индейцы, Персияне, Бухарцы и Хивинцы. Она производится без малейшего притеснения; товары, кроме обыкновенных Азиятских, доходят сюда частью и Российские. Важнейший и достойный замечания предмет торговли составляют драгоценные камни, привозимые из старинного персидского города Машада... Торгуют в Мавре в трех караван-сараях, построенных из кирпича. Пошлина берется так называемая сорока-властытельная по 2 1/2 копейки с рубля. Сей город тому назад 15 лет завоеван Бухарцами. Хан-Байрам-Алий убит, а на место его вступил брат Хана Бухарского Мирхайдара. Здесь в обращении серебряная монета, называемая рупея.

Проживши в Мавре несколько времени, отправился он в верх по водопроводам, к реке Бянди-Султан. Река сия прежде имела течение низким местом, в крутых однакоже берегах; но при построении города Мавры, находящегося от оной в отдаленности, по многотрудной работе, в 50 от него верстах была запружена, разделена по полям на многие каналы и проведена чрез гору в самой город; а чтобы скопленная вода не была с неприятельской стороны, то сделанная плотина была разрушена. При всем том Бухарцам удалось однажды, посредством остановления воды, овладеть сим городом. С того времени на сказанной горе выстроена крепость, охраняемая 500 человеками войска.

Обозрев реку Бянди-Султан, Амиров шел 20 дней по берегам оной и ручьям, местами открытыми. По обеим сторонам сей реки кочуют Трухменцы и Аймакцы; наконец прибыл он в город Гират...».

Таким образом Эмир-Хайдер в значительной степени способствовал запустению Мерва, который из города превратился в простой незначительный пункт с населением в 1,000 человек, половина которых была гарнизоном; последнее разрушение мургабской плотины, о котором говорят только персидские летописцы, без сомнения увеличивало обезлюдение старого города и вызывало к деятельности, жизни и заселению новые места так как воды Мургаба, лишенные преграды, должны были уклониться от места плотины только на запад, — где и следует искать впоследствии «мервские» поселения и к ним относить последующие события.

Этот вопрос о перенесении Мерва со старых мест на новые в точности разрешен быть не может, по известным мне материалам: это должно было произойти между 1820—1840 гг. и выясняется из сопоставления показаний различных европейских путешественников.

Если за время Фрезера (1821 г.) и Бёрнса (1832) мы можем только догадываться о таком перемещении, то Абботт (1840) говорит уже о Мерве на берегу Мургаба в отдаленности от старого города совершенно определенно: место, которое называлось Мервом, лежало на берегу Мургаба и состояло из сотни кибиток; только пройдя через мургабский канал Абботт увидел на восточном горизонте развалины старого города. Этот Мерв времени Абботта приходится как раз на местах нынешнего Нового Мерва.

Чтобы дополнить скудные сведения и показания туземцев, недавних владетелей края, относительно осмотренных мною городищ и памятников, и разузнать о их прежнем состоянии, я предпринял поездку в Самарканд и Бухару, — повидаться там с потомками жителей Старого Мерва, выведенных из него большими партиями при Мурад-Би и Эмир-Хайдере. Я надеялся в рассказах их, со слов их предков, встретить хотя бы отдаленные намеки на местонахождение в окрестностях Мерва христианских-несторианских кладбищ, добыть у них историю или летопись их прежней родины, хотя бы и за более поздний период ее жизни, или небезынтересные бумаги и документы, вроде запродажных записей и купчих крепостей, услышать новые названия надгробий и объяснение загадочных построек и почерпнуть из ненароком брошенных замечаний материал для определения пунктов предположенных мною опытных раскопок в Мерве.

Надежды мои не осуществились нимало: вызванные мервцы-старики в Самарканде из кварталов и загородных мест — Баги-Шемаль, Чор-Тут, Ходжа-Чорук, Пуль-Мегоб, Сочек; в Бухаре — из Зирабада, Кумрабада, Татар-Мехаллэ и др. оказались самыми полными невеждами судеб мервских развалин и стояли в этом отношении на одинаковой степени с Текинцами. Они могли только — и то как то сбивчиво и исторически неверно — рассказать, что Байрам-Али 107 лет тому назад в войне с Бухарцами был убить в расстоянии одного фарсаха от крепости по направлению к Бухаре, а через пять лет после этого Мерв пал вследствие разрушения плотины Султана; сын Байрам-Али — Хаджи-Хан принужден был откочевать из Мерва в три приема: в Самарканд (около 4,000 семейств), Бухару (около 40,000), Мешхед, где выходцы живут особым мервским кварталом⁴³, Херат и др.; уходя, жители оставили Мерв в цветущем состоянии, — там были, как теперь в Самарканде, тутовые, виноградные и фруктовые сады, но потом все пришло в окончательный раззор по причинам маловодия и разрушения Туркмен, из которых Салорцы и ранее наводили страх на жителей Мерва...

Видел я также мервских выходцев, живущих в количестве 30—40 семейств, в селении Шадичэ — на пути из Сарахса в Мешхед, но и здесь встретил только одно неведение...

¹⁾ Шах-Аббас в письме своем к Абд-ал-Мумину, в ответ на задорное послание его после взятия Мешхеда в 997 (1588) году, называет Нур-Мухаммед-Хана своим «старшим братом» (برادر ارشد) и «эссенцией фамилии Чингизидов» (خلاصهٔ دودمان چنگیزی). Мухаммед-Хасан-Хан, مطلع الشمس‎, II, 317; تاریخ منتظم ناصری‎, II, 161.

²⁾ Искендер-Мунши, л. 128b, 226b, 255b; روضة الصفا, VIII, 134, 170. تاریخ منتظم ناصری, II, 171, под 1021 г. Г. По словам Мухаммед-Садика Мервези, تاریخ جهان آرا, рук. Публ. Библ. V. 3. 23, л. 84a, Шах-Аббас, отняв у Нур-Мухаммеда Мерв, вывел в него разные племена из других мест Хорасана, Адербайджана Гянджи и из Каджаров поселил там род Иззэддинлу — عزالدینلو.

³⁾ Искендер-Мунши, л. 243a, 246b, 290b, 333b. تاریخ منتظم ناصری, II, 169, под 1017 г. Г. Мухаммед-Хасан-Хан, مطلع الشمس, II, 327, 331. (Прах Михраб-Хана, скончавшегося в Мерве, перевезен в Мешхед.)

⁴⁾ روضة الصفا, VIII, 182. تاریخ منتظم ناصری, II, 179.

⁵⁾ Вместе с ним возвращены были на родину выведенные из Мерва в Бухару жители, которые и принялись за земледелие. См. рук. Публ. Библ. № 303 по каталогу Дорна (Продолжение истории عالم آرا), л. 50b—53b.

⁶⁾ روضة الصفا, VIII, 186, 194. تاریخ منتظم ناصری, II, 182 под 1042 г. Г. مطلع الشمس, II, 332, 333.

⁷⁾ روضة الصفا, VIII, 192. تاریخ منتظم ناصری, II, 190 под 1050 г. Г.

⁸⁾ روضة الصفا, VIII, 193. تاریخ منتظم ناصری, II, 193 под 1055 г. Г.

⁹⁾ جهان نما (изд. Констант. 1145 г. Г.), стр. 316.

¹⁰⁾ У арабских путешественников, как мы видели выше, стр. 19, 23, ворота называются «Балин».

¹¹⁾ Хаджи-Хальфа, стр. 329, 330, 318.

¹²⁾ Ibid., 329.

¹³⁾ Ibid., стр. 347. Дорожник этот разобран Sprenger’ом, Post-und Reiserouten, 33. Срав. выше, стр. 58, 59 такой же дорожник у Хамдаллаха Казвинского.

¹⁴⁾ При предпоследнем Сефевиде, т.е. Шах-Сулеймане, в «украинном кызылбашском городе Мавр» прожил с декабря 1672 по март 1673 г. Борис Пазухин, русский посол к бухарскому Абд-ал-Азиз-Хану; начальник города Зейнер-Хан встретил его гостеприимно; «постоялый двор отведен был Борису с товарищи в узбецком саду». Д. Кобеко, Старорусское известие о Мерве, в Зап. Восточн. Отдел. Императорского Русского Археолог. Общ., III, 115—119. Какое правильное имя кроется в исковерканном «Зейнер-Хане», я сказать не могу, так как во время, близкое к указанным годам, мервский правитель в персидских летописях совсем не упоминается.

¹⁵⁾ См. The memoirs of Khojeh Abdulkurreem, translated by Francis Gladwin, Calcutta, 1788, стр. 51 и сл., 69.

¹⁶⁾  روضة الصفا, VIII, 230. تاریخ منتظم ناصری, II, 285 под 1153 г. Г. Geschichte des Nadir Schah von Mirsa Mohammed Mahadi Khan Masanderani übers. von Jones (Greifswald 1773), стр. 337. Название места, при котором был построен Хейва-Абад, установлено мною по تاریخ نادری, рук. Унив. № 96, л. 164b, — چشمهٔ خلیجان, в переводе же Jonesʼа, l. с., — «Tschescheme Gelengiah».

¹⁷⁾ تاریخ منتظم ناصری, II, 287 под 1155 годом Г. Jones, l. с., 356, 357.

¹⁸⁾ Мухаммед-Хасан-Хан, مطلع الشمس; II, стр. 346.

¹⁹⁾ Байрам-Али-Хан был поставлен во главе управления областью с согласия вельмож Каджарского племени после распадения Надировой державы. Мухаммед-Садик-Мервези, l. с., л. 84a.

²⁰⁾ Мухаммед-Садик-Мервези говорит, l. с., л. 84b, что он сам находился в Мерве, когда был убит Байрам-Али-Хан, и свидетельствует что смерть его страшно подействовала на народ и произвела удручающее впечатление. Его преемником Каджарские вельможи выбрали его сына, Мухаммед-Хусейна, а другого сына, Мехди-Хана отправили за помощью в Кабул. Ibid., л. 85a.

²¹⁾ По источникам Малькольма, которых он к сожалению не называет, Байрам-Али убит на берегу Аму-Дарьи. Histoire de la Perse, III, 334. Мирза-Шемс-Бухари уверяет, что Байрам-Али по взятии в плен был отвезен в Бухару и здесь кончил жизнь на виселице. Это известие Мирза-Шемс подтверждает сочиненною в Бухаре хронограммою سر غلام برید و بزیر نهاد «отрубил молодцу голову и положил у виселицы» (=1200). Ученый переводчик Мирза-Шемса, В. В. Григорьев, переводил иначе «отрубите молодцу голову и пусть она будет положена под виселицу», сопровождая перевод этот невозможным примечанием: «نهاد есть старинная форма повелительного от نهادن». Ученые Записки Казанс. Универс. за 1861 г., I, 83.

²²⁾ По сведениям Мухаммед-Садика Мервези, l. с., л. 85a, Мурад разрушил плотину на Мургабе уже после прибытия из Афганистана помощи; разрушить плотину удалось ему благодаря подкупу охранявших ее.

²³⁾ Хаджи-Мухаммед-Хусейн-Хан скончался в Тегеране в 1818 году и погребен в Неджефе. Он был почитаем и уважаем при дворе и имел титул «гордость государства» — فخرالدوله. Памятью о нем служит до сих пор существующее в Тегеране устроенное им и обеспеченное «училище мервское» مدرسهٔ مروی. См. Ибн-Неджеф-Кули-Абд-ал-Реззак, история Фатх-Али-Шаха, مآثر سلطانیه, стр. 339. Мухаммед-Хасан-Хан, تاریخ منتظم ناصری, III, 119.

²⁴⁾ См. Histoire de l’Asie Centrale... par Mir Abdoul Kerim Boukhary, publiée, traduite et annotée par Charles Schefer, стр. 128—145. Нелишним будет отметить, что автор (стр. 8, 173) дает следующее расстояние Мерва от разных городов: от — Бухары 50 фарсахов; — Херата, Мешхеда, Харезма (Ургендж) 60 фарсахов; — Бальха 80 фарс.; — Андахуда 40 фарс.

²⁵⁾ Автор говорит, что городские стены были настолько толсты, что по ним могла вокруг города ездит колесница عراده.

²⁶⁾ См. рукопись Императорской Публичной Библиотеки № 81 коллекции Ханыкова, تاریخ سلطان سید امیر نصرالله, листы 13a—21b, 34a. На первой странице рукопись эта названа «Султанской историей» تاریخ سلطانی.

²⁷⁾ Намек на святошество Шах-Мурада и его особенное расположение к муллам.

²⁸⁾ روضة الصفا, IX, 116.

²⁹⁾ تاریخ منتظم ناصری, III, 61. Ср. также Malcolm, Histoire de la Perse, III, 418, Malcolm, Histoire de la Perse, III, 418, по которому письмо Ага-Мухаммед-Хана было адресовано в Бухару на имя Абуль-Гази-Хана, а ответил на него циркулярным письмом к хорасанским начальникам Мурад, называя шаха «оскопленным ханом», или «скопцом-ханом» —  آخته خان. По свидетельству Мухаммед-Садика Мервези, l. с., л. 85a, Мухаммед-Шах в письме к Мураду требовал не только возврата пленников, но и починки разрушенной им мургабской плотины.

³⁰⁾ Русские вступили в пределы Персии под начальством гр. Зубова.

³¹⁾ روضة الصفا, IX, 117. تاریخ منتظم ناصری, III, 61.

³²⁾ Mir Abdoul Kerim Boukhary, p. 157.

³³⁾ Ibid., p. 158.

³⁴⁾ مآثر سلطانیه, стр. 121. روضة الصفا, IX, 166. تاریخ منتظم ناصری, III, 82.

³⁵⁾ روضة الصفا, IX, 184. تاریخ منتظم ناصری, III, 91.

³⁶⁾ Baron de Meyendorff, Voyage d’Orenburg à Boukhara, fait en 1820, стр. 155.

³⁷⁾ Ханыков, Описание Бухарского ханства (1843), стр. 70, 71, говорит о переселении из Мерва только 4,000 семейств при Эмир-Сеиде (Хайдаре) в окрестности Самарканда: эмир этим хотел обезопасить и ослабить город, стоящий так далеко от центра ханства. Все переселенцы сделались суннитами, но в душе «шии», ненавидят бухарцев и всегда рады будут какому-нибудь политическому перевороту, могущему подавить власть Узбеков. От них идет персидское племя в Бухаре.

³⁸⁾ Кажется, на труде Бар. Мейендорфа основаны отчасти сведения о Мерве, помещенные в «Новейшем описании Великой Бухарии» (Азиятский Вестник, Апрель, 1825, стр. 240). «Мерв, укрепленный город. В нем два градоначальника и до 1,000 гарнизона, коего половина чрез каждые три месяца сменяется из Бухарии. Земля здесь, по недостатку воды, вовсе бесплодна. Сказываются, будто бы Хан не позволяет провести туда воду для того чтобы жители, пришед в лучшее состояние, не сделались непокорными. Жители оного суть Таджики, которые переведены сюда из Бухарии за 25 лет пред сим, по взятии его у Персиян, на место природных жителей, переселенных в Бухарию. Из двух градоначальников один Узбек, а другой Калмык. Они получают жалованья чрез каждые три месяца по 1,000 бухарских червонцев (т.е. около 15,000 руб. асс.)».

³⁹⁾ В. В. Григорьев, О некоторых событиях в Бухаре, Хоканде и Кашгаре. Записки Мирзы Шемса Бухари (В Ученых Записках Казанского Университета за 1861 год, кн. I и II), I, 8—11.

⁴⁰⁾ См. «Странствование Габайдулла Амирова по Азии», в Азиятском Вестнике, Январь, 1825, стр. 27—31.

⁴¹⁾ В примечаниях, принадлежащем издателю «Странствования», Г. С. (Григорию Спасскому), сказано что... «ныне, по причине претерпенных им различных переворотов, имеет жителей не более 3,000 человек».

⁴²⁾ Признаюсь, слова Амирова в изложении Азиятского Вестника совсем непонятны. В несколько сокращенном виде сведения Амирова напечатаны были из записок Генса в приложениях к статье П. И. Небольсина, Очерки торговли России в Средней Азии (в Записках Императорского Русского Географического Общества, кн. X, (1855). Здесь, на стр. 356, непонятный оборот Амирова передан так: ... «а чтобы плотина реки не была с неприятельской стороны разрушена, то здесь на горе выстроена крепость, в которой находится 500 челов. войска». Ibid., стр. 355, находящийся внутри города Мерва кремль назван правильно «Арк», а не «Арыс», как в Азиятском Вестнике. В тех же приложениях, в «тракте из России чрез Бухарию до Калькутты», стр. 371, расстояние «Бянди-Султан» от «Мавры» определено в 40 верст, или 1 день.

⁴³⁾ Один из десяти малых мешхедских кварталов; находится в восточной части города, у «Паин-хыябан.» См. подробное описание Мешхеда у Мухаммед-Хасан-Хана, مطلع الشمس, II, 239, 240.

Жуковский В. А. Древности Закаспийского края. Развалины старого Мерва // Материалы по археологии России, изданные Императорской археологической комиссией, № 16, СПб., 1894. Стр. 77—94.