Турция и Азербайджан (Алихан Кантемир, 1937)

Турция и Азербайджан

Говорят, что один из последних великих везиров бывшей Оттоманской империи не знал, где находится Баку, не знал о колоссальных нефтяных богатствах, находящихся в этом районе и о народе, которому принадлежит последний. Общеизвестно, что в таком же положении оказался Клемансо в отношении Мосула, когда по окончании мировой войны при обсуждении условий мирного договора, он, вследствие неосведомленности, опростоволосился, уступив нефтяные залежи Ирака Ллойд Джорджу, ловкому представителю Англии того времени.

Можно понять и даже быть может просить представителю французской республики, в момент чрезвычайной перегруженности работой, как это имело место после войны, некоторую неосведомленность в отношении того или иного захолустного угла Азии или Африки.

Но совершенно иначе обстоит дело, когда председатель Оттоманского правительства абсолютно не осведомлен относительно страны, населенный братскими родственными народами, к тому же непосредственно граничащей с империей, судьбами которой ему дано управлять.

Оказывается, осведомленность турецкого общественного мнения относительно Кавказа не ушла очень далеко в сравнении с познаниями великого везира прежних времен и оставляет желать очень многого и сегодня.

Известный турецкий журналист, бывший член младотурецкой партии "Единение и прогресс" и главный сотрудник старого "Танина", Мухиддин Бирген, недавно поместил в стамбульской газете "Сон-Поста" свыше шестидесяти статей, посвященных истории названной партии, ее развалу, и между прочим, "бегству ее лидеров Талаата, Энвера и Джемаль Пашей, их жизни и деятельности за границей".

В этом чрезвычайно интересном обзоре автор, проведший на Кавказе свыше двух с половиной лет, весьма ярко изображает свои впечатления и наблюдения над большевизмом и кавказскими народами в эпоху "военного коммунизма", с которой совпадает его пребывание на Кавказе.

Освещая с особенным вниманием и любовью Азербайджан, более близкий и доступный, по языку и религии автору, последний высказывает мысли и делает соображения относительно Кавказа, приобретающие особую ценность в устах турецкого журналиста, занимающегося видное место и сегодня в турецкой прессе.

"Если бы не кратковременное пребывание нашей армии на Кавказе (после Брест-Литовского договора), ― пишет Мухиддин Биргем, ― Турция не имела бы никакого представления об этой стране и оставаясь под влиянием мифических и народных сказаний продолжала бы воображать ее далекой таинственной кавказской скалой, находящейся на том конце мира, а стамбульцы бы считали эту страну населенной только черкесами".

Не подлежит никакому сомнению, что для того, чтобы иметь нормальные отношения с какой либо страной и в особенности с соседней необходимо прежде всего знать географию, историю, этнографические и экономические условия этой страны. В данном случае опыт, проделанный Мухиддином Биргеном в отношении Кавказа, можно сказать, является в турецкой прессе пока что единственной в своем роде попыткой. Мы должны благодарить автора за его чрезвычайно интересные и тонкие наблюдения, представляющие для всякого кавказца большой интерес.

Да, действительно, Кавказ не принадлежит только одним черкесам. Есть в этой стране и другие народы, между которыми находятся и азербайджанцы, "напоминающие по типу анатолийских йоруков и туркменов".

После мировой войны на Кавказе возникло четыре новых государственных образования, которые вошли в новейшую историю под названиями: Азербайджан, Армения, Грузия и Сев. Кавказ. Хотя М. Бирген "открыв" Азербайджан, родственный Турции, разумеется, большую часть своего времени посвятил этой стране, тем не менее от взора наблюдательного журналиста не ускользнули и другие кавказские республики, особенно Закавказья. И если всюду в его изложении слово "Азербайджан" заменить "Кавказом", все его наблюдения, мысли и выводы вполне приемлемы и могут считаться полезными для решения Кавказской проблемы. Историческая часть изложения Мухиддина Биргена, касающаяся причин прихода большевиков на Кавказ, совершенно совпадает с данными письма бывшего тов. председателя Азербайджанского парламента д-ра Хасана Агаева, написанного им Энвер-паше, и недавно опубликованного на страницах "Кавказа". В его изложении совершенно также, как и в письме д-ра Агаева, подтверждается вредная роль в падении Кавказской независимости некоторых безответственных турок, Халил-Паши, Баха-Саида, д-ра Фуада и некоторых других. Таким образом, благодаря свидетельству Мухиддина Биргена мы можем считать освещенной одну весьма важную часть истории Кавказа, до сих пор остававшейся неясной.

Переходя в своем изложении к методам большевицкого правления в эпоху военного коммунизма, активно боровшегося с кавказским национальным движением, при содействии чека и некоторых местных людей, совершенно невежественных и неспособных разбираться в социальных и политических вопросах, автор решительно осуждая большевизм, говорит следующее:

"Революция взяла в Азербайджане совершенно ложное направление и вырыла непроходимую пропасть между азербайджанским и русским народами"...

Иначе говоря, со всей ясностью свидетельствуется о кровавых событиях и безвыходном положении, в котором томятся по сей день кавказские народы. Между тем г. М. Бирген хочет видеть в Азербайджане или, если вместо Азербайджана, как мы отметили выше, подставить слово Кавказ, то и на всем Кавказе, самостоятельное государство, как особое звено, призванное "закрепить дружеские отношения между Турцией и Россией". При чем со всей ясностью автор заявляет, что Турция никогда не посягала на независимость Кавказа, даже Азербайджана, население которого по существу является турецким.

"Правда, был момент в процессе великой войны, когда Блистательная Порта хотела взять под контроль Кавказ и Азербайджан. Но известно, что эта политика была отвергнута самим Азербайджаном. Есть много причин этому: во первых, в Азербайджане, хотя население турецкое, преобладает кавказское сознание и азербайджанские народ. массы новой культурой прониклись гораздо глубже, чем наши народные массы, а во-вторых ― на Кавказе существует не один Азербайджан; жизнь Азербайджана самыми тесными нитями связана с одной стороны с Дагестаном (т. е. с Сев. Кавказом), с другой с Грузией".

Объясняя позицию сегодняшней Турции в отношении Азербайджана, автор делает следующее заявление:

"Турция прекрасно понимает, что нет никакой возможности ей связаться политическим единством с Азербайджаном. Нелепо даже думать об этом. Новая Турция не империалистична. Ататюрк указал причины этой позиции: Турция является государством, родившимся в борьбе с империализмом, всегда задержавшим ее развитие. Турция базирует свою политику на принципах равенства, доверия и взаимного уважения между нациями. Турецкий национализм не имеет никакого сходства с европейскими империализмами. Новый идеал Турции ― это патриотизм и спокойная жизнь в пределах национальных границ. В силу всех этих соображений в отношении Азербайджана Турция не имеет какой либо национальной идеи империалистического характера. Единственное желание Турции заключается в том, чтобы Азербайджан был самостоятельным, культурно процветал, сохранив свое национальное бытие, как тюркское племя".

Эти мысли, будучи приемлемы для всякого честного кавказского патриота, вместе с тем являются красноречивым ответом для некоторых армянских и грузинский деятелей и группировок, имеющих постоянную тенденцию закрывать глаза кавказцев на опасность, угрожающую их существованию с Севера, искусственно отвлекая кавказское общественное мнение на Юг, в сторону Турции, якобы посягающей на Кавказскую независимость.

Как указано выше, автор постоянно подчеркивает мысль, в которой рисует Кавказ, как самостоятельное государство, которое в силу своего географического положения будет способствовать установлению вечной дружбы между Турцией и Россией. Собственно говоря, для решения Кавказской проблемы нет другого исхода, как соединение в одной конфедерации перечисленных выше четырех кавказских республик. Только такое разрешение кавказской проблемы дает гарантию спокойного национального развития народов Кавказа и вместе с тем на всегда прекращает многовековую вражду между Турцией и Россией путем установления между ними прочных дружественных отношений.

***

Обращаясь к вопросу об отношениях России к Кавказу, надо заметить, что ни политика царского правительства, ни политика Советов, не взирая на их широковещательные обещания, не отличаются той искренностью и определенностью, которыми руководится Турция в своих отношениях к Кавказу. Тот же автор констатирует, что политика царской России и Советской полна ужасающих ошибок и заявляет:

"К сожалению, в отношениях Азербайджана и России сегодня нет никакой гармонии. Азербайджанцы, спустя 17 лет революционного опыта, по отношению к Советской России настроены гораздо более непримиримо нежели по отношению к царской России.  И нет сомнения, что это обстоятельство может сделаться в один несчастный день причиной больших потрясений и народных волнений"...

Положение Кавказа до этого момента обрисовано настолько правильно и точно, что автора можно было бы назвать достойным преемником пера известного в истории турецкого путешественника Эвлиа Челеби, оставившего прекрасный труд об южной России и о Кавказе.

Но к сожалению тут надо подвести итог положительным писаниям турецкого журналиста, и остановиться на его заключительных выводах, в которых он из хорошего журналиста превращается в очень неудачного дипломата и вступая как бы в какой то торг с Советской Россией, забывает о сотнях народов и в том числе 30-миллионной тюркской массе, изнывающей под ярмом советского империализма.

Мухиддин Бирген говорит:

"Несколько лет тому назад Азербайджан имел в Анкаре своего посла, мы тоже имели своего посла в Баку. Сегодня ничего этого нет. Но все это форма. Может быть так, может быть и этак. Если революция на практике выполнит те обещания, которые были даны ей народам, то форма имеет второстепенное значение. Если она проявит больше уважения к азербайджанским тюркам и предоставит им возможность развития их национальной культуры, это могло бы почитаться достаточной гарантией для устранения оппозиции и положить конец неприятностям, возрастающим с каждым днем во взаимоотношениях между Азербайджаном и Россией".

Нет, г. Бирген, Кавказский вопрос нельзя разрешить такого сорта соглашательством и компромиссами. Если бы форма не имела значения, то не было бы бесконечных кровавых войн между народами. Не было бы польских восстаний, финляндского и др. национальных вопросов. Не было бы сегодня хатайского вопроса (Александреттского) волнующего так всю Турцию. Разве Вам неизвестно, что борьба между Кавказом и Россией идет из-за того именно, что Вы именуете формой и цепи рабства, накинутые на шею Кавказских народов с каждым днем натягиваются все больше и больше именно из-за "формы" ― в которой заключено все существо вопроса быть Кавказу независимым или быть русской колонией.

Речь идет не об "уважении" к Азербайджанскому народу, а о самом существовании этого народа. Каждый день мы узнаем из советских газет, что на Кавказе и в Туркестане, под тем или иным предлогом народ истребляется и интеллигенция тысячами ссылается в Сибирь и Соловки.

Азербайджанские селения пустеют, так как жители высылаются массами в Центральную Россию, а на их место переселяют русских мужиков. Что касается Баку ― основного экономического нерва Кавказа, то его национальный облик под советским режимом совершенно изменился. В настоящее время из 700.000 жителей только 1/5 часть составляет местный элемент.

Если продолжится существующее положение, то нет сомнения, что в течении очень короткого времени Азербайджан и др. Кавказские народы будут залиты мужицким морем и Кавказ навсегда потеряет свой национальный облик. Не видящие этого либо слепы ― либо неискренни.

Алихан Кантемир, Турция и Азербайджан // Кавказ (Le Caucase). Орган независимой национальной мысли. — Paris: Typographie Franco-Caucasienne, № 11/47, Ноябрь, 1937. Стр. 12—16.