Кавказ между Севером и Югом. Часть II (Тамбий Елекхоти, 1936)

Кавказ между Севером и Югом

В предыдущем номере «Кавказа» мы указали на то, что в историческом прошлом северо-кавказцы всегда приходили на помощь южным кавказцам. До настоящего времени не было случая, чтобы в этом отношении северо-кавказцы чем либо могли бы дать место сомнением в их кавказском патриотизме. Тем не менее по какой-то непонятной причине в некоторых армяно-грузинских кругах наш горячий кавказский патриотизм вызывает недоверие. Этим недоверием вызвано образование так называемого армяно-грузинского униона.

Между тем причина несчастий, посыпавшихся на Грузию находится вовсе не там, где ее видят деятели армяно-грузинского униона.

Корень зла, по собственному призванию царя Ираклия II, заключается в том, что под влиянием общности религии и религиозных побуждений цари Грузии русской эпохи хотели оторвать Грузию от родной почвы и пристегнуть ее через тридевять земель к западному христианскому миру посредством органической связи с православной Русью.

Именно православие грузинских царей играло если и не доминирующую, то  во всяком случае очень важную роль в их политике. Такую же пагубную роль сыграло оно на Северном Кавказе, где часть осетин исповедуют православие; здесь пострадавшими и жертвами русской политики нужно считать в первую голову осетин, как на Южном Кавказе ― грузин.

У меня, не сведущего в грузинской истории, на основании материала, представленного нам Д. Вачнадзе, добросовестно складывается впечатление, что не исламские народы Кавказа и не их исламские соседи создавали враждебное окружение вокруг Грузии, а грузинские православные цари создавали враждебное окружение против Кавказа и его соседей. В этой политике, как показала история, цари Грузии вполне преуспели, их православная ориентация привела к тому, что Грузии, как таковой не стало. Из нее сделали две обыкновенные русские губернии. Термин «Грузия» был тщательно изъят из обращения, погубив его родную Грузию; политика эта погубила и весь Кавказ, а южным соседям нанесла смертельный удар на целые века, поставив их в непосредственное соседство с могущественной и агрессивной империей.

В наши дни, когда с уходом России в 1918 году Грузия возродилась к новой государственной жизни, ошибка, которую совершили последние цари Грузии, вновь повторилась.

Оказавшиеся у власти грузинские меньшевики не вспомнили об истории Грузии (они впрочем и не интересовались ею) и так же, как последние цари, совсем забыли о своих тысячелетних соседях и устремились на далекий Запад. «Фанатикам Востока мы предпочитаем империалистов Запада», ― заявил г. Жордания...

Меньшевицкий опыт, как и следовало ожидать, оказался плачевным. Так же, как при царях, политика, продиктованная чуждой историческим условиям и быту Грузии социалистической религией, привела к тем же результатам: гибели Грузии и всего Кавказа.

В свете этих событий, невольно встает вопрос: были ли поведение Турции в событиях 1920-21 годов отчасти продиктованным пребыванием у власти в Грузии меньшевиков и их ориентацией на далекий и чуждый нам II Интернационал?

И вот теперь в третий раз мы подходим к историческим событиям, когда, надо надеяться, Кавказ, а вместе с ним и Грузия, снова получат возможность обрести свою независимость. В такой момент, в скорое наступление которого мы верим, вопрос о том, на кого ориентироваться, для кавказских народов является вопросом жизни и смерти.

Дело вовсе не в том, что одни из нас христиане, а другие мусульмане. В Египте и в Сирии не мало христиан, но они все чувствуют себя арабами. Есть христиане и в Китае и в Японии, но все они азиаты. Кавказским народам надо тоже найти свое место на земле. Например, Д. Вачнадзе и некоторые другие кавказцы остро ощущают желтую опасность, как с Дальнего Востока, так и со стороны нашего Юга, таким образом, эта группа кавказцев определенно хочет сделать Кавказ страной Запада или во всяком случае связать судьбы Кавказа с Западом; не требуется никаких толкований, чтобы понять, что эта группа кавказцев фатально и автоматически скользит на путь, столько раз уже испробованный последними грузинскими царями и погубившими Грузию и весь Кавказ, путь вновь повторенный через 116 лет меньшевиками и приведший к тем же печальным результатам.

Даст ли этот путь иные результаты теперь, когда грядущие события, снова и внезапно могут нас поставить перед дилеммой: идти на Запад через Россию или без России, или оставаться в своей географии, в своем историческом русле.

Объективные данные не оставляют места ни для каких иллюзий, что на этот раз ориентацией на западный, но уже едва ли христианский, мир, может принести Кавказу и Грузии свободу и независимость.

К большой нашей радости мы можем констатировать, что кавказские народы необыкновенно выросли. Кавказская политическая мысль сегодня не так примитивна, как рассуждают здесь наши противники.

По нашей мысли кавказские народы были бы обречены, если бы не прониклись своим собственным почвенным патриотизмом. Таким образом прежде всего мы должны ориентироваться на самих себя. За пределами же Кавказа у нас есть более близкие соседи, чем Западная Европа и Россия. Эти ближайшие соседи с юга и юга-востока ― Турция и Персия, с севера казачество, Украина и с востока Туркестан. Обстоятельство это нужно иметь в виду потому что Кавказ географически, исторически и культурно является страной скорее востока, чем запада. Отсюда ясно, что всякая ориентация на запад или на север, есть уход от родной почвы, а такой уход, как показала история Грузии, всегда кончается плохо.

В этом отношении армяне, мнение которых выражает Джамалян, пожалуй последовательнее и патриотичнее, грузин толка Вачнадзе. Эти армяне, по крайней мере объявляют одинаково врагом и север и юг и прочно связались с юго-востоком, т. е. с Персией. Д. Вачнадзе всех сложил в одну кучу, выделив север, которого, несмотря на все делаемые ему упреки, нигде в своей брошюре врагом не считает. Не оттого ли, что юг и юго-восток ― мусульмане, а север ― православный?

Думаю, что вопрос не в этом, а в том, чтобы раз и навсегда установить, что за страна Грузия: западная или восточная. Если окажется, что она мыслит себя только народом западно-европейской культуры, и, подобно Жордания, и его адептам, как из марксистов, так и из «националистов», отталкивается от востока, то можно серьезно опасаться за судьбу Кавказа. Если же грузинский народ признает себя народом востока, или точнее народом, естественно впитавшим в себя соки скрещивающихся на Кавказе двух великих мировых культур, то мы все легко найдем общий язык и легко сможем установить и общую политическую линию. В этом отношении армяне у меня не вызывают сомнения. Армяне ― народ востока, и от востока, мне кажется, им не уйти, если бы даже этого очень хотелось некоторым теоретикам.

Я, например, как горец, как осетин, несмотря на мой «индо-европеизм», чувствую себя человеком востока. Таковым считаю и всех других горцев и всех грузин; достаточно вслушаться в грузинскую музыку, вдуматься в мелодии Шота Руставели, чтобы с этим согласиться. Но были и есть в Грузии политические круги, не считавшие себя и Грузию страной востока и это погубило и Грузию и весь Кавказ. Вопрос этот мне представляется чрезвычайно важным и не только с научной точки зрения, но и для наших политических целей, поэтому было бы не бесполезно, если бы его осветили более компетентные люди.

Грузия и  Армения столетиями живут бок о бок с Турцией и Персией. На заре нашей истории не только народы Кавказа, но и во всем мире все народы вели между собою бесконечные войны. Вели войны не только различные народы друг с другом, но и роды одного и того же народа. Естественно, что и народы Кавказа и их соседи прошли через довольно продолжительную эпоху взаимных раздоров и войн. Но войны эти не уничтожили ни наших народов, ни их независимости, как о том справедливо пишет грузинское дворянство в своей записке от 21 июля 1862 года генералу Гулякову: «Султаны и шахи нас покоряли, но никогда они не отменяли у нас царского звания»... (стр. 27. Вачнадзе). Тем не менее это прошлое очень пугает многих грузин и армян. Между тем, если мы не погибли от наших соседей на протяжении тысячелетий, то несравненно меньше опасностей представляют они для нас теперь. Во первых потому, что наш юг теперь не тот, что был в далеком прошлом. Страны юга и юго-востока модернизируются. Оставаясь народами востока, они от запада берут все, что полезно и в некоторых отношениях сегодня уже сомнительно, кто больше «западники»: грузины ― толка Вачнадзе или турки ― кемалисты.

Завоевательные войны турецких султанов, до сих пор пугающие Вачнадзе, осуждены новыми вождями турецкого народа. Вся Европа признает сегодня Турцию одним из важнейших факторов мира на Балканах и Ближнем Востоке.

Благодаря гению Мустафа Кемаля, турецкий народ прекрасно понял, что завоевательные войны султанов и расовое и религиозное ненавистничество, едва не погубившие Турцию, были причиной роковой слабости Оттоманской империи.

Ататурк освободил Турцию от религиозного фанатизма, отделив церковь от государства и создав национальное государство. Он провозгласил лозунг: «ни одного араба, ни одного славянина в Турции!» Этот новый национально-политический принцип является краеугольным камнем всей его борьбы за освобождение Турции, а затем и всей его внутренней созидательной политики.

По единодушному мнению всех иностранцев, изучающих новую Турцию, принцип этот, последовательно проводимый, имел решающее значение в победе Мустафы Кемаля.

Вся политика новой Турции направлена к тому, чтобы елико возможно не иметь у себя национальных меньшинств и это Мустафа Кемаль осуществил почти в полной мере, с одной стороны путем отказа от притязаний на бывшие турецкие территории с нетурецким населением, не бывалого до сего времени прецедента, проведенного по Лозанскому договору, «Турция для турок и никого больше мы не хотим», ― заявляет вождь современной Турции. Чтобы еще больше подчеркнуть однородный национальный характер Турции и отказ от старой империалистической политики султанов, Мустафа Кемаль отбросил самое название «Оттоманской империи» и переименовал свою страну в «Турецкую республику». Вот события, развернувшиеся на наших глазах и продолжающие еще развиваться в духе укрепления принципов, положенных в их основание.

Д. Вачнадзе договорился до того, что убеждает нас поверить нелепой фантазии, анонимных сеятелей смуты, что будто бы Турция согласилась на роль советского жандарма на Кавказе в случае военного столкновения советов с какой-нибудь великой державой.

Мы же, на страницах журнала «Кавказ» изо-дня в день, утверждали, что турецко-советская дружба временная, что она продиктована преходящими политическими условиями и что неизбежно наступит день, когда эта дружба кончится.

Теперь, после конференции о проливах, когда вся мировая печать отметила начало конца этой дружбы, готовы ли друзья Вачнадзе признать, что и секретный договор «о турецком жандарме на Кавказе» и прочая галиматья оказались бреднями не в меру разыгравшейся... злонамеренной фантазии?

После всего этого уместно будет поставить вопрос, есть ли данные опасаться нам этой Турции? Вопрос этот я задавал неоднократно всем знающим и изучающим Турцию иностранцам, которых я иногда встречаю.

Среди них я встречал туркофилов не очень много, но на мой вопрос все неизменно мне отвечали: «Никаких опасений Турция для Кавказа не представляет. Мустафа Кемаль не желает иметь дела у себя дома ни с кавказцами, ни со славянам». ― Это взрывчатые вещества, угрожающие целости и безопасности государства, ― говорит якобы Мустафа Кемаль.

Эта политика Мустафы Кемаля более или менее общеизвестна. Но Мустафа Кемаль не вечен и естественны опасения некоторых кавказцев, что с исчезновением с политической сцены Турции Кемаля могут измениться и цели турецкой политики.

Конечно, ничего абсолютно постоянного в мире нет, тем более в политике и сумерки турецко-советской дружбы, наступление которых мы всегда предсказывали, лишнее тому доказательство. Дружба Турции с советами, если не кончилась, то во всяком случае дала глубокие трещины и нужно быть слепым, чтобы не видеть, что Турция нащупывает новые пути своей внешней политики.

Но есть вещи, от которых Турция, пока она будет существовать, ни теперь, ни в будущем никогда уже не откажется.

По существу за последние два с половиной века Турция не была такой сильной, как теперь, после ограничения своей территории и политических задач чисто национальными рамками. Никогда она не имела также случая поживать такие богатые плоды мирного гражданского строительства, как за последние 10-12 лет. Мустафа Кемаль и его сотрудники отлично понимают, что новая попытка раздвинуть существующие границы могла бы кончится для Турции катастрофой. Это было бы к тому же ничем не оправданным отказом от того мудрого принципа, который привел Кемаля к победе, а именно: ни одного араба, ни одного славянина в Турции.

А разве какой-нибудь кавказцев был бы для Турции лучше араба? Турция не может броситься в такую авантюру так же, как не может вернуться к чадре.

Но изложенное положение вещей в Турции как будто не уменьшило числа наших азербайджанских пантюркистов и по странному совпадению все они находятся в одном и том же фронте с Вачнадзе. Парадоксальный факт, над которым не мешает призадуматься... К сведению последнего и его единомышленников можно сообщить, что все эти пантюркисты весьма разочарованы политикой Кемаля. Кемаль их признает лишь тюрками, но не турками и некоторых из них, проявивших усердие не по разуму, но искренность которых к тому же была весьма сомнительна Кемаль просто выкинул вон из Турции. Вот с ними то Вачнадзе и связал свою судьбу. Разумеется разочарование было неминуемо. Разочаровавшись же в своих собственных попутчиках, он теперь готов видеть во всех нас турецких эмиссаров. Между тем мы его долго и терпеливо уговаривали не уходить от нас и от нашей кавказской позиции. К сожалению нам не удалось его удержать и теперь он, что называется, договорился. От ярого кавказского конфедералиста докатился до «армяно-грузинского униона». Не трудно видеть, что в борьбе за объединение Кавказа шаг сделан назад, причем очень скверный и вредный.

Возвращаясь к положению наших пантюркистов, нужно заметить, что пантюркизм этих немногих людей, которые впрочем выступили по сезону и паниранистами и интернационалистами, на судьбах Кавказа едва ли отразится. Подлинные интересы Турции диктуют ей другую политику в отношении Кавказа. Верно и то, что в настоящее время Турция не делает нам никакой улыбки. Это, конечно, не значит, что она не знает Кавказа и его политических чаяний, но надо быть справедливыми, такие выступления, как доклад и брошюра Вачнадзе навязывают Кавказу врага там, где его и формально и по существу нет и быть не может. Читатель может сам судить, что позиция «Кавказа» по отношению к Турции была правильной. Ветры в Турции меняются и гораздо быстрее, чем это можно было ожидать. Мы верим, что новые ветры в Турции не будут против Кавказа, ибо жизненные интересы независимого Кавказа и Турции совпадают во всех точках.

Было время, и не так давно, когда и Вачнадзе, вместе с нами, стоял на этой же позиции. Судьба перебросила его в меньшевицкий лагерь и здесь, разочаровавшись в своих азербайджанских и горских партнерах, он стал искать сближения с армянами. Дело это очень хорошее. Вот уже полтора десятка лет мы ломаем копья все, чтобы сблизиться нам всем с армянами, и кроме благодарности ничего бы не заслужил Вачнадзе, если бы это братание армян и грузин происходило в обществе всех других кавказских народов. Принимая же во внимание, что наше разногласие с армянами, заключается в том, что мы не только отказываемся признать Турцию врагом Кавказа, но, наоборот, считаем, что дружба с ней есть conditio sine qua non, нашей независимости, не трудно догадаться, что Вачнадзе и его товарищи из меньшевицко-мусаватского фронта в этом вопросе армянам уступили. Доклад его и брошюра имели своим назначением оправдать эту новую позицию некоторых грузин. Однако, политическая хроника грузино-русских отношений, данная Вачнадзе, целиком, от начала и до конца, говорит против России и против его же выводов. Таким образом, к большому моему огорчению, приходится констатировать, что мой друг Вачнадзе поставил себя в положение гоголевской унтер-офицерской вдовы, которая, как известно, сама себя высекла.

Так создан армяно-грузинский унион.

Тамбий Елекхоти.

(Окончание следует).

Тамбий Елекхоти, Кавказ между Севером и Югом. // Кавказ (Le Caucase). Орган независимой национальной мысли. — Paris: Typographie Franco-Caucasienne, № 8/32, Август, 1936. Стр. 21―26.