Каджарский фактор при Серахском сражении 1855 года (Адольф Берже, 1855)

Каджарский фактор при Серахском сражении 1855 года

Письма с дороги в Персию. Письмо II-е.

30 апреля/12 мая 1855. Тавриз.

12-го числа я переправился чрез Аракс и, проведя ночь в разбитой на этой стороне палатке, на другой день рано утром пустился в дорогу. Отъехав значительное расстояние, я оглянулся еще раз назад, но ни Джульфинского Карантина, ни Аракса видно не было: они скрылись за горами, образующими Дарадизское ущелье. Между тем разгоравшаяся более и более на дальнем небосклоне утренняя заря предвещала скорый восход солнца, а легкое колебание и прохлада в воздухе обещали прекрасный весенний день. И действительно, погода как нельзя лучше благоприятствовала моему путешествию до самого Маранда, куда я прибыл на другой день еще засветло.

Здесь я, между прочим, встретил доброго знакомого своего Хаджи-Юсуфа, с которым познакомился еще прежде, в Испагане, за неделю до выезда моего оттуда в Шираз. Он приехал лишь на одни сутки, чтобы затем отправиться в Хой, а оттуда, с другими собравшимися там мусульманами, на поклонение в Мекку, к чему уже наступил срок. Путешествие это он предпринимал уже во второй раз. Мы взаимно радовались случаю нашего неожиданного свидания и благодарили судьбу, которая нас свела вместе, чтобы за тем разлучить на долго, а может статься и на всегда. В продолжительной беседе мы вспомнили прошедшее и все происходившее в Испагане снова и живо отразилось в моем воображении. От былого мы перешли к настоящему.

― А что у бас нового слышно, Хаджи, спросил я его после минутного молчания.

― Для пользы службы вашей (поговорка), отвечал он, в настоящее время, кроме того, что убили Хана Хейбэ (Хивы), особенного ровно ничего нет.

― Как, разве Хивинский Хан убит? был второй вопрос мой. Ради Аллаха, расскажите мне в подробности это обстоятельство. Вот уже скоро две недели, как я из Тифлиса и нигде мне не случалось ничего об этом слышать! Расскажите все, что знаете.

На голову и глаз ― повесьте ухо на гвоздь терпения и выслушайте. Хан Хейбэ хотел овладеть Сарахсом, одним из хорасанских наших городов, и подступил к нам с 12,000 войска, ожидая скорого прибытия еще 18,000. Но ведь мы, слава Аллаху, также мусульмане и умеем справляться с этими собаками. Сарбазы (т. е. солдаты) наши, как ваше высокостепенство сами изволите знать, известны всему миру... Да продлит Творец мира их жизнь! Их было не более 500 человек; но они дрались как львы. Сам Хан Хейбэ, окруженный 30 родственниками своими, стоял на возвышении и высокомерно наблюдал за своими войсками. Но нет Бога, кроме Бога, а Мухаммед пророк Его! Несколько человек наших отчаянных львов окружили Хана и смертоносными кинжалами своими положили конец их презренной жизни. Да осквернятся их могилы и могилы их отцов, дедов и прадедов! Отрубленные же головы их, Шах-Задэ, Феридун Мирза, губернатор Хорасана, отправил к средоточию мира (т. е. Шаху) в Тегеран, а войско Хана, накушавшись вдоволь грязи (т. е. осрамившись), обратилось в бегство и возвратилось в свои кочевья. Да продлится великая слава Феридун Мирзы и да дотекут остальные дни его, полные счастья и благополучия, согласно его желанию. Теперь, слава Аллаху, в Хорасане все спокойно и жители его, освобожденные от всякого рода занятий, дремлют в люльке спокойствия и заняты молитвою о продолжении цветущего состояния государства вечного существования. О Хусейн! О Али!

Фельетон: Ад. Берже, II письмо с дороги в Персию. // Кавказ, № 41. — Тифлис, 1855, 28 Мая.