Музаффереддин-шах Каджар: «Азербайджан — мой дом, который я люблю больше всего на свете» (Кавказ, 1896)

Музаффереддин-шах Каджар: «Азербайджан — мой дом, который я люблю больше всего на свете»

Первым делом только что вступившего в фактическое управление государством в своей столице Музаффер-Эд-Дин-шаха было упорядочение вопроса о престолонаследии, вопроса первостепенной важности, от которого зависит самое существование монархического государства.

Старший сын Музаффер-Эд-Дин-шаха Мехмед-Али-Мирза, носивший по настоящее время титул Итизадус-Солтанэ, провозглашен, как сообщил телеграф из Тегерана, наследником престола.

Мехмед-Али-Мирза — молодой человек 25-ти лет. До сих пор он состоял командующим войсками адербайджанской провинции, высшее управление которой находилось, как известно, в руках самого шаха, когда он был наследником.

Молодой наследник очень популярен в Тавризе за свою неустанную заботливость о нуждах войск и населения и за доброжелательное внимание, с которым он вникает в просьбы и жалобы, с которыми к нему обращаются. Принц получил хорошее образование, знает французский язык, любит военное дело, в котором понимает толк.

Учреждение новой военной школы и приглашение европейских инструкторов для преобразования адербайджанской армии, улучшение материального положения войск, — все это произошло при его непосредственном участии, советом и делом, за последнее время в Тавризе.

Принц женат на дочери своего дяди по отцу, третьего сына покойного Наср-Эд-Дин-шаха, Наибус-Солтанэ, состоящего военным министром в Тегеране. Женитьба внука на внучке так приятна была покойному шаху, что он вызвал из Тавриза жениха в Тегеран и во дворце была сыграна их свадьба.

При отъезде своем из Тавриза в Тегеран новык шах передал управление адербайджанскою провинциею своему старшему сыну, тогда еще непровозглашенному наследником. Так как старинная традиция дома Каджаров требует, чтобы наместником Адербайджана состоял наследник престола, то до провозглашения Мехмед-Али-Мирзы наследником, что по тем же традициям происходит в столице государства, управление было ему поручено по форме временно. Это обстоятельство и породило нелепый слух, дошедших даже до европейских газет, будто Музаффер-Эд-Дин-шах желает провозгласить своим наследником своего старшего брата Зиллис-Солтанэ. Если по местным обычаям и законам у Зиллис-Солтанэ не оказалось прав для получения престола от своего отца, которого он старший сын, то по какому праву он унаследовал бы трон от своего младшего брата, имеющего взрослого сына? Наконец, это был бы чудовищный закон, предписывающий старшим переживать младших, когда естественный закон природы требует обратного.

При передаче Музаффер-Эд-Дин-шахом своему сыну управление Адербайджаном, управление, которое теперь, когда уже состоялось провозглашение Мехмед-Али-Мирзы наследником престола, сделалось de jure также постоянным, как оно было de facto с самого отъезда шаха, новый шах адресовал своему сыну в высшей степени характерное письмо, текст которого мы находим в издающейся в Тавризе персидской газете "Насыри". Видно новый шах любит столько же искренне своего сына, сколько свой народ и ни от чего так не далек, как от мысли управлять по системе азиатских деспотов, видящих опору своей власти в терроре и в страхе, внушаемом населению. Вот это коротенькое письмо, задушевность которого сквозить даже с простоте его слова:

"Господу Богу угодно было, поручая мне мой народ, сделать меня его пастухом. Я обязан пред Богом посвящать все мои силы счастью и благоденствию моего народа. Итизадус-Солтанэ — мой дорогой сын, а Адербайджан — мой дом, который я люблю больше всего на свете. А потому лучший свой дом я поручаю дорогому сыну. Он должен быть отцом для каждого адербайджанца. Я сам, во время моего тридцатисемилетнего управления, обращался с адербайджанцами по-отцовски. Итизадус-Солтанэ должен действовать по моему примеру".

Так как нынешний наследник персидского престола старший сын своего отца и в тоже время женат на принцессе Каджарского дома, то права его и нисходящего от него потомства на персидский трон вполне удовлетворяют требованиям закона о престолонаследии как особого, существующего в династии Каджаров, так и общего, действующего во всех монархических государствах цивилизованного мира.

Черная точка, какою являлась для будущности Персии при Наср-Эд-Дин-шахе ненормальное явление, что наследником престола состоял не старший сын шаха, при Музаффер-Эд-Дине исчезает окончательно с государственного горизонта Персии.

М. Ш.

Неофициальная часть. М. Ш., Тифлис, 4-го июня 1896 г. // Кавказ, № 147. — Тифлис, 1896, 5 Июня.