Кочевники Елисаветпольской губернии
Другая,
вышеупомянутая нами статья того же автора, "Очерки Елисаветпольского
уезда", богата данными для административных соображений, но представляет
гораздо меньше собственно этнографического материала. Через путевые свои
впечатления, прерываемые выполнением служебных обязанностей, в отношении к
разноплеменному населению уезда, автор знакомит нас по преимуществу со
взглядами туземцев на характер нашей администрации. И выводы его, подкрепленные
множеством убедительных доводов, представляют не мало горьких истин.
"Татарская кочевка — говорит г. Мевес — это систематическая промышленность
воровством." Вызванная к жизни не столько климатическими условиями,
сколько историческим положением края, когда-то окруженного со всех сторон
врагами, татарская кочевка в настоящее время сделалась благовидным предлогом
для воровства, грабежа и разбойничества. От этого оседлые поселенцы — малакане,
духоборы и немцы-колонисты — не знают куда деваться: "мало того, что
кочевники грабят у них скот и дома, но еще, по праву свободного бродяжничества,
травят хлеб и сенокосы, часто — до последней былинки. Отыскивать виноватого —
труд напрасный: Татары, имея право бродить в горах, где кому вздумается (п. ч.
пастбища не разделены по обществам), снуют по всем направлениям днем и
ночью"... Эта неправильная кочевка начинается с апреля, продолжается все
лето, захватывает сотни верст, переходит даже в пределы Турции и Персии, и
только позднею осенью Татарин наконец возвращается в зимнее свое логовище,
запасшись на зиму чужим добром. Тут, на зимних квартирах, кочевники устраивают
в земле свои норы, тоже в разброд, растягиваясь на десятки верст, и эти-то норы
на официальном языке носят название деревень, отселков...
Кочевки
закавказских Татар несколько разнятся от кальмыцких и ногайских. Татарская
кибитка устраивается из нескольких тычин гибкого дерева, согнутых в дугу и воткнутых
концами в землю; несколько таких дуг накрываются войлоками (у богатых) или же
лохмотьями из войлоков и камышовыми дырявыми рогожками (у беднейших). Кругом
таких кибиток пасается около десятка волов, не то под попонами, не то под
седлами — прикрепленными подпругами. Между скотом бегают нагие дети, а
взрослые, в оборванных и грязных одеждах, лежат растянувшись на земле или же
сидят и стружат палочки. Домашний скарб заключается в лохмотьях и тюках, — и
вот вся обстановка жизни тех кочевников, которые — по мнению некоторых — есть
единственные скотоводы!
Поприщем
воровской промышленности этих скотоводов служит площадь, заключающая в себе до
2 милл. десятин, и одна полвина ее раскинута на горах Малого Кавказа, а другая
на низменности, по которой течет Кура. Первое, что бросается в глаза на этой
местности — это масса голых, необработанных земель, без следов какой-либо
растительности. В воздух носится мгла и пахнет гарью. Недостаток в воде
ощутителен, но не видно искусственных запруд или хранилищ воды, хотя существует
целая система канав и канавок, по которым проводят воду из горных речек,
совершенно пересыхающих во время жаров. Но эта пустынная местность не всегда
была такою: особенно нагорная ее часть, превращенная теперь в кочевки, была
когда-то лучшим местом для оседлой жизни, а низменность обильно орошалась
водою. Свидетельством этого служат следы старинных поселений, развалины храмов
и заваленные шахты, где добывались разного рода руды; леса покрывали собою горы
и хранили в себе влагу, дававшую орошение для множества канав, в настоящее
время совершенно сухих. Теперь же номад выжил хлеборода; страна когда-то
христианская превратилась в провинцию мусульманскую, представляя только оазы
цветущих поселков — колоний немцев да селений духоборов и малакан. Армяне —
старинные владельцы этой страны — тоже подчинились в образе жизни мусульманским
порядкам. А из Татар, только Самухский магал, поселившись на Куре, в местности
самой жаркой, не кочует и развел в больших размерах тутовые сады. Значит и
Татарин может здесь осесться на круглый год. "Спасибо — говорит автор —
Самухскому магалу, что он своею оседлостью опроверг убеждение, будто бы жить
оседло летом и на низменности, имеющей воду — невозможно".
“Кавказ”, газета политическая и литературная, за 1863, 1864 и 1865 годы, Н.
И. Воронова. Записки Кавказского отдела Императорского Русского географического
общества. Книга VII. Первый выпуск (1866)
No comments:
Post a Comment